Иван Посошков — первый русский экономист
Родился Иван Тихонович Посошков около 1652 года в семье мастеровых. С детских лет был смышлен, выучился грамоте и все, за что ни брался, спорилось у него в руках. В 1687 году он стал владельцем винокуренного завода близ Калуги, в 1694 году создал модель денежного станка в подарок государю, а еще через три года представил Петру «огнестрельные рогатки в 3 ряда» (прототип пулемета). После Указа государя от 1700 года о чеканке медных монет Посошков стал первым чеканщиком «и все то денежное дело установил». В том же году он занялся изготовлением водок и медов для царского стола, для чего построил Аптекарский двор в Москве. А в 1704 году «России уставной денежного дела мастер» отвечал за установку станков на Монетном дворе.
Казалось, жить бы ему да богатеть — ан нет! Любил Иван Тихонович вслух правду говорить. Про то, что чиновники расплодились, как клопы, и кровь народную сосут, что русские мастера в поношении от иностранцев, что утеснения простым людям всюду и страдания народные безмерны. На склоне лет своих решил Иван Посошков все свои размышления записать и назвать их: «Книга о скудости и богатстве, сие есть изъявление от чего приключается скудость, и от чего гобзовитое богатство умножается».
Главная его мысль проста: богатство государства неизбежно связано с правдой, с правильным управлением. Богатство нужно оценивать не по числу царских сокровищ, а по благополучию простых людей. Посошков хотел видеть закон обязательным для всех и исключающим самодержавный деспотизм. Правительство на службе у народа – вот что, по его мнению, необходимо России. Идеи для того времени были неслыханными.
Посошков призывал вывозить из России не сырье, а промышленные товары, соблюдать баланс экспорта и импорта. Забота правительства, по его мнению, должна быть направлена на развитие национальных производительных сил. В России много нетронутых естественных богатств: по словам Посошкова, когда у нас разовьётся самостоятельное производство предметов насущной необходимости, иностранцы будут к нам «ласковее, прежнюю свою гордость всю отложат и за нами станут гоняться».
Посошков предлагал ограничивать цены посредством наказания для завышающих цены: «буде кто взял цену не противонастоящие излишнюю, взять штрафу да высечь батогами или плетьми, чтобы впредь так не делал». Налоговой службе надлежит так «казну собирать, чтобы и царства не разорять».
Рост благосостояния, по мнению Посошкова, возможен только в том случае, если кроме вещественного богатства мы станем больше заботиться о "богатстве невещественном, то есть об истинной правде". Эта правда вытекает из Священного писания и творений Святых отцов церкви. Только при общем согласии и христианской любви друг к другу «вси обоготятся», а царские сокровища «соизлишествам наполнятся, потому, что правда никого не может обидеть», «правде – отец Бог и правда вельми богатства и славу умножает…»
Закончив книгу (в 1724 году), автор подписался: «Правды всеусердный желатель Иван Посошков». Свое творение он решил незаметно подбросить императору Петру I — пусть почитает на досуге, может, что из того и выйдет. Только Петру было уже не до чтения: смертельная болезнь скоропостижно свела его в могилу. А наследники Петра сочли книгу вредной и опасной. Посошков был арестован. На допросах к 70-летнему старику применяли пытки, от которых он и умер (1 февраля 1726 года). Похоронили первого русского экномиста на Выборгской стороне, на погосте церкви Сампсония Странноприимца, где обычно хоронили колодников Тайной канцелярии.
Только через сто лет русское общество оценило идеи народного писателя, а Лев Толстой даже начал работать над книгой про Посошкова. Великий наследник «всеусердного желателя правды» был немало удивлен, узнав, что его главного героя замучил начальник Тайной канцелярии граф Петр Толстой, приходившийся писателю прапрадедом.
Из «Книги о скудости и богатстве»:
Российская земля во многих местах запустела и всё от неправды, и от нездравого и неправого рассуждения. И какие гибели начинятся и все от неправды.
Сие дело невеликое и весьма нетрудное, еже царская сокровища наполнить богатством... но то великое многотрудное есть дело, еже бы народ весь обогатить. В коем царстве люди богаты, то и царство то богато; в коем царстве люди будут убоги, то царству тому не можно слыть богатому.
Без сомнения могу сказать... вся наша великая Россия обновится как в духовности, так и в гражданственности.
Я чаю, что и все европские жители не рады нашим короблям, им то надобно, чтоб они одни славились и богатились, а мы б из их рук глядели.. Я их множицею видел, что они самолюбы, а нам во всяком деле лестят да денги манят, а нас всякими вымыслами пригоняют к скудости и безславию.
Для нас хотя вовсе они {иноземцы} товаров своих к нам возить не будут, мы можем прожить и без их товаров, а они без наших товаров и десяти лет прожить не могут.
